Собирая воедино все скудное данное о русской псовой борзой я попытаюсь продолжить отрывочную историческую летопись ее жизни в России. И вот мы дошли до одного из самых страшных периодов ее развития- это, приблизительно, с 1917 по 1928 годы.
В России оставались жалкие горстки породы. Революция 1917 года принесла с собой смерть, разрушения, голод. Уничтожалась интеллигенция, подлежали уничтожения лучшие умы России: дворяне, высшая знать- в общем, все те из немногих, кто по каким-то причинам остался на земле русской и не уехал в эмиграцию. Лозунгом того времени был девиз: «Мы старый мир разрушим до основания, а затем… »
Под этот лозунг попадало все, что относилось к прошлой жизни до 1917 года. Произведения искусства, замки, родовые поместья, летела кувырком под откос история вся культура. Попала под этот лозунг и наша русская псовая борзая, как бы в отместку тем, кто владел ею ранее, дворянам, помещикам. Огромное количество собак было расстреляно или уничтожено как принадлежность к барскому миру, как его олицетворение.
А дальше голод, разруха, что уж тут, казалось бы, говорить о собаках. Но хочется низко приклонить голову перед всеми любителями и ценителями русской псовой борзой, кому в это тяжелейшее время удалось сохранить, порой в ущерб себе, такую прекрасную породу.
Это была лишь маленькая частичка борзых. Конечно, в чистоте их удалось сохранить лишь в городах, таких как Москва и Санкт-Петербург. Какое-то количество оставалось и в сельской местности. Но охотников, жителей деревень, мало волновал вопрос сохранения породы в чистоте. В основном, их интересовала добыча зверя. Поэтому, даже не случайно, а специально к крови борзой подливалась кровь гончей или лайки, а может быть и кого-то еще. При этом преследовалась цель выведения, так называемой, универсальной борзой, которая работала бы по кровяному следу, лося, кабана загоняла, да и резвая была бы при этом. Да и содержание собак в сельской местности, в своем большинстве, желало бы лучшего. В. И. Казанский в книге А. В. Платонова « Охотничье собаководство» 1966 год писал: «… попав почти 50 лет назад в деревню, к крестьянину, псовая борзая оказалась лишенной кинологического надзора, и развитие охоты с ней у сельских охотников не способствовало поддержанию нашей коренной породы в чистоте ».
И в наши дни, в глубинках России сохраняются эти проблемы. Для многих охотников более важен вопрос добычи зверя, а не экстерьера. Правда, в наши дни, насмотревшись на отличных по экстерьеру, так называемых, городских собак в поле, и поняв, что они никак не уступают в рабочих качествах их выборзкам (помеси русской псовой борзой с какой-либо другой породой), а работают много лучше, некоторые охотники уже стремятся получить производителей из городов. Но, при этом, сохраняется все та же проблема, которая всегда имелась в российских селениях у охотников. И я коротко процитирую П. М. Мачеваринова:
В 1883 году довелось в Саратовской губернии известного для тех мест владельца псовой охоты г-на С-на и увидеть его собак. «Я увидел не собак, а каких-то животных с ногами как у такс с тюленьей шерстью, взъерошенной на перед и кровяного цвета от сквозных паршей… Помилуйте»- воскликнул я. «Что же это такое? Как можно довести собак до такого жалкого, ужасного положения?». Ответ владельца был очень прост: «Это Вас удивляет, а мы так к этому привыкли. Наши собаки воспитываются по спартански. Пес- она так пес и есть- такая ей и честь! Придел лето- прикажем подмазать, а осенью будем Вам баловникам вставлять очки.
… Вы кормите Ваших собак бисквитами, да делаете им розовые и жасминовые ванны, а спать кладете на подушки. По-нашему не так: жри то, что дают, спи на том, на чем стоишь. Опаршивелся – в подмазку, скачет- хорошо, не скачет- на осину! А на место ее выпишем с Кавказу. Не мамушек же и нянюшек приставить мне к ним- черт их побери!»
М. Мачеварианов счел лучшим для себя, в этом случае не ответить владельцу псарни, про себя же он подумал: «Признаю откровенно, я скорбел душою, встретив в светском человеке, уважаемым большинством, такие дикие, допотопные понятия о содержании домашнего животного и притом такого, которого он ласкает своей барской рукой и с которой делит время в продолжение целой осени… К несчастью я знал многих таких людей, которые считали домашнее животное хозяйственной утварью, т.е. вещью неодушевленной, но эти люди были или разбогатевшие невежды, или нигде не служившие дворяне, не получившие ни малейшего воспитания. Эту жестокость, загрубелость, бесчувственность характера я приписываю недостатку того благородного нравственного воспитания, той деликатности, той нежности и мягкости сердца, которые передаются дитяте до семилетнего его возраста доброй, умной и образованной матерью или воспитательницей… Благовоспитанный, образованный человек не сделает умышленного вреда ни одному насекомому, ни одному пресмыкающемуся; он сознает свое достоинство и никогда не употребит во зло превосходство, дарованное ему Творцом!»
А вот, что в 1880 году писал Н. Реутт: «… между ублюдками и помесью случаются собаки очень резвые, однако назначение их в племя положительно отвергается. Резвость ублюдка, как личное дворянство, составляют индивидуальное его качество или случайное уклонение и потому она не передается потомству вообще, но следует отбрасывание в разные прежние поколения, что всегда может обмануть ожидание охотника.
Если охотничья пословица « В поле не ловец, но сам молодец!» Она применяется к собакам статным, но не имеющим скачки. От разных и весьма многих причин, как уже отчасти сказано, собака может лишиться резвой скачки. Но случайных, механических повреждений ее при выборе племенных собак опасаться не должно. Пусть и не будет ловец, но лишь бы собою был молодец.»
Сколько раз я видела подобную картину и в наши дни, когда, казалось бы край цивилизации коснулся и отдаленных уголков России, когда без образования не остался ни один из ее обитателей. А картина все та же! Находятся и оправдания, в виде: «знаете ли здесь деревня, что же требовать с наших условий»- да что-то звучат они уж очень несерьезно. Было бы желание, а за результатом дело бы не стало.
Я не хочу обвинять всю глубинку в том, что там везде плохо содержатся собаки, безусловно, нет, видела я и отличное содержание. И теплое, заботливое отношение к ним, но, все-таки, в большинстве случаев- отношение плохое, не бережное! Собака- она и есть собака, считают многие, но, к сожалению, с таким отношением к животному, не многого достигнуть можно, да и сохранить также. И, если бы это было лишь одно препятствие… Многие, так называемые «охотники»- владельцы считают, что 4-х-5-ти летняя охотничья собака, которая уже отработала в поле свою молодость, становится обузой для ее хозяина, своеобразным «дармоедом». Что делают эти «охотники» с таковыми- да все у них просто, уничтожают отработавшую свой охотничий срок собаку и берут другую. При этом через несколько лет, вдруг осознают, что племенного материала у них как бы и не осталось… Что делают в этом случае, и здесь все у них просто- берут следующую. Правда при этом, не забывают возмущаться, что городские владельцы собак, многие из которых знают про все эти факты, частенько отказывают жителям деревень в приобретении щенков, отлично сознавая, что на этом свободно и быстро обрывается та самая нить между прошлым и будущим разведения, которую ты так осторожно и продуманно строил. Как тут сохранить создаваемые трудом и думами линии и семейства. Очень и очень трудно. И рассчитывать в разведении, как правило, можно только на свои руки. А в наше время, все прекрасно понимают как это трудно. Как трудно содержать достаточное для этого количество собак. Ну, да я несколько отклонилась от намеченной, исторической темы…
В послереволюционные времена порода в городах велась очень замкнуто. Приходилось работать на тесных инбридингах. Затем подливать эту сильную кровь сельским собакам, за счет чего пытались хоть как-то сохранить русскую псовую борзую.
Изменялись и сами условия охоты с борзой. От собак уже требовалась сила и выносливость. Вот, что пишет В. Пелешевский в журнале, посвященном охоте в конце 19 века: «Заурядное уничтожение лесов, в погоне за теми же стремлениями реализовать наследованные блага, тоже видоизменило значительно прежние условия охоты, а все это вместе и навело самою собою на мысль каждого, у кого охотничья страстишка не смогла угомониться окончательно, что необходимы другие достоинства в способность доставить борзятнику удовольствие травить зверя без непосильных затрат на содержание гончих», которые бы выгоняли зверя из островов леса.
В 20 года началась своеобразная работа с русской псовой борзой, т.е. выведение так называемой промысловой борзой собаки. Примером тому служит работы А.В. Платонова «Охотничье собаководство» и П. Шаповалова «Промысловые борзые собаки». В. И. Казанский в книге А. В. Платонова писал: «Появились 3 группы: Среднерусская длинношерстная промысловая борзая, хортая и степная». Как бы 3 внутрипородные группы.
Степная длинношерстная была распространена в некоторых северных степных областях. Рост кобелей был до 70 см. Сук на 4 см ниже. Псовина грубее и короче чем у псовых. Голова широколобая и с пережабиной. Щипец короче чем у псовой. Глаза не выпуклые. Шея в разрезе кругловата. Грудная клетка бочковата. Кости ног круглые. Живот без резкого подрыва. Правило в окороть и на конец, как правило, крючком.
Хортая мало чем отличалась по описанию от существующей ныне.
Южнорусская или степная борзая, собака получившаяся казахской тазы, горской, крымской и частички русской псовой борзой. В большинстве встречались в прикаспийских, приуральских, приволжских, придонских степях.
Эта группа отличалась висячим ухом с буркой. Рост кобелей 70, сук на 3-4 см ниже. Псовина жестковатая и прямая. Затылочный гребень слабо выражен. Щипец заостренный, сжатый с боков, нередко с горбинкой. Грудная клетка бочковатая. Спина почти прямая, лишь слабо выгнутая. Живот подобран, но без резкого подрыва. Правило длинное с кольцом на конце.
Порода истинной русской псовой борзой, находилась на грани исчезновения. Большинство в своем разведении делало упор на промысловые качества борзой. Вот что писал П. Шаповалов в своей книге «Промысловые борзые собаки»: «После революции степная борзая осталась промысловой собакой народной охоты. Остатки русской псовой борзой из спортивных помещичьих охот разошлись по рукам охотников- промысловиков и в корне изменились».
Но, но, но…существовали и «пробравшиеся к руководству охотничьим собаководствам буржуазные охотники, преимущественно из бывших помещиков, препятствующих сохранению степных борзых…», которые «значительно помешали развитию» промысловых борзых.
Конечно же, сказывались все лихие годы, сказывалось и то, что вся теория разведения охотничьего собаководства, в те времена, находилась в полной зависимости от Главного Управления охотничьего собаководства и заготовительных организаций на основе мичуринской науки и «передовой» практики. Но жизнь постепенно нормализовалась, входила в свое русло. К счастью находились «буржуазные охотники из бывших помещиков», которые яростно сопротивлялись насаждающемуся в те времена типу русской псовой борзой, т.к. перед их взорами еще явственно проглядывался тот идеал породной, блесткой, истинно аристократичной собаки.
В 30 годы Общество кровного собаководства Санкт-Петербурга организовало первые скачки борзых по искусственному зайцу. Попытались выявить резвость собак и их жадность. Экстерьер собак, по записям экспертов того времени, был очень прост и плох. Собаки были плохо выращены. Сказывались все голодные годы, нехватка кормов, не говоря уже о витаминах, да и многом, многом другом.
В 1936 году был создан Саратовский (Энгельский) государственный питомник борзых. Он сыграл очень важную роль в становлении породы в довоенные и после военные годы. Основой собак питомника, в послевоенное время, были Чемпион Молва, отличные по экстерьеру и с полевыми дипломами Коротай и Кинжал. Наиболее же выдающейся, по словам В. И. Казанского был Грозный, отлично работавший на садках по волку. Эксперт Всесоюзной категории, один из основных экспертов того времени, и Б. Д. Арманд в своем отчете об очередной выставке 1953 года дает оценку этому питомнику: «В саратовском питомнике породные и, что очень хорошо - борзые, обладающие прекрасными рабочими качествами».
Что-то начало получаться, появились породные собаки, но грянула война 1941 года. Не до собак. Разрушения, голод, массовое уничтожения людей. Трудно здесь говорить о собаках, но и они делили все невзгоды и голод со своими владельцами, погибая вместе с ними под бомбежками и в блокадном Ленинграде. Рядом с известнейшими заводчиками того времени остались и совсем незаметные владельцы единичных борзых, которым удалось в лихие годы сохранить хоть одну, но зато сохранить свою любимицу, которая впоследствии сыграла значительную роль в становлении породы.
Счет тогда шел не на десятки собак, а на единицы, спасибо им, ведь именно благодаря их заботам и любви эта порода дожила в России до наших дней.
В советское время большую роль, как производители сыграли Разброс Ш Сорохтиной, Наян и Вихра Петровой, которые в те времена светились породностью, по словам того же В. И. Казанского. Чемпионы Стрепет и Струна Гвоздевой. Собаки Золотцева, отличавшиеся рабочими качествами, но теряющими в экстерьере. В. И. Казанский писал, что в 30-40 годы Рогдай, Кудряш 1 и Кидай Комаровой, на протяжении этих лет являлись лидерами породы. Все эти собаки стали основоположниками московского разведения русской псовой борзой.
В Ленинграде же, до войны основой были собаки Е.Ф. Дезор- Чемпион Сипай, Чемпион Армавир- Дивенский, Гайдар 1 Дивенский; собаки братьев Матвеевых.
После Великой Отечественной войны начинается интересный, плодотворный период развития породы, ее количественное и качественное восстановление. Огромную и очень важную роль сыграло то, что с 1945 по 1962 гг. из Германии были завезены 3 борзые. Все они были построены на инбридинге. Все они в 7-8 колене имели общих предков- «Асмодея» и «Птичку» Першинской охоты Великого Князя Николая Николаевича.
В 1945 году в Москву была завезена сука Фемика Куик Молодец 1942 года рождения. Она резко улучшила качество, имеющегося в России поголовья, хотя и оставила после себя очень малочисленное потомство.
Очень удачным было сочетание Фемины и Кидаем Е.П. Комаровой (Свиреп+ Кара Губина, г.Куйбышев), со стороны матери имеющей собак, потомков Разброса Ш Сорохтиной, но, все-таки, отнесенному к типу собак Е. Ф. Дезор, т.к. он, по отцу, нес в себе большую часть крови ее собак и передавал их тип. Таким образом этот кобель соединял в себе лучшие линии собак 20-30 годов. Кидай был одним из ведущих производителей того времени.
Дети Фемины и Кидая- Грозный и Гордый МОО, и Дерзай Юмашева А.Б. были настолько однотипны и столь насыщены типом Фемины, что были отнесены к ее семейству. В дальнейшем Фемина стала основательницей маточного гнезда. Дерзай, при всей своей породности и блесткости, к сожалению, унаследовал от своего отца Кидая пережабину (резкий переход от лба к морде) и пвихнутое правило. Фемина сумела передать не только своим детям, но и внукам, и правнукам породность и блесткость, которых так не хватало в то время. Подтверждением тому, могут служить выдержки из отчетов того времени эксперта Б.Н. Арманд, который сапостовляя ее потомство писал: «Сыновья Грозный и Гордый МОО, Дерзай Юмашева А.Б. и внуки Поражай Кафтункина, Лебедь Невежина, Чайка Костиченко, Грозный Саратовского питомника- видим, что всему потомству Фемина передала свою блесткость, свой тип».
Но не только успехи были в это время. Существовало несколько точек зрение в животноводстве вообще:
Вейстманистско-менделистско-морганистское, мичуринское и еще оставались крохи от взглядов на разведение в до советское время.
Конечно, над всем превалировало мичуринское отношение, т.к. эти взгляды разделяли «гений» того времени, академик Т.Д. Лысенко, возглавлявший все сельское хозяйство страны.
В все той же книге Д. Шаповалова «Промысловые борзые собаки», изданной в те времена, можно было прочитать: «Советские собаководы-борзятники не пошли не последам старых бар-охотников, ни вслед за морганистами, ни вслед за современниками. Они пошли единственно правильным, мичуринским путем, намеченным для животноводства академиком Т.Д. Лысенко»
В 1947 году состоялось Всесоюзное совещание кинологов, на котором выступил А.В. Платонов- представитель так называемой морганистской точки зрения, который предложил восстановить старый тип борзой, он уверено доказывал всем, что борзая до советского периода, а вернее ее тип и сейчас является идеальным. Над ним только посмеялись, посмеялись над понятием блесткой, нарядной собаки, которая и в полях была хороша. Ее назвали барской, комнатной игрушкой, перечеркнув всю работу, которая велась теми самыми барами, владевшими ею.
Слава Богу, к счастью, все больше в те времена находилось таких заводчиков, любителей таких борзых, которые не приняли в свои сердца лозунг, что « Особенностью советского собаководства по сравнению с зарубежным является его промысловый характер». Они, как могли, пытались сохранить никому не нужные, в те времена, веяния прошлого и его достижения.
В 1950 году вновь из Германии братья Невежиными был завезен в Россию кобель Гермелин- Орел 1. он дает ряд интересных собак от Ласки Невежина Ф.А.- (Рассвет и Радость Мясищева. Рогнеда Демина, Разбой Флинде, Родной Невежина).
От Газы Вербицкого (Пурга Амелунг, Плутовка Зотовой).
От Вьюги Теплоуховой (Орел 2, Отвага Теплоуховой) и т. п.
Обе эти собаки Фемина и Гермелин-Орел дали огромный толчок к улучшению экстерьера, имеющихся в России борзых.
Далее происходит слияния семейства Фемины и линии Гермелина. Сочетания Кидая Комаровой Е.Н. и Тиары ее же дает Грозного Михайловой. В этой вязке произошло достаточное накопление крови собак Дезор Е.Н. Далее эта кровь через Грозного Михайловой соединяется с кровью отваги Теплоуховой, которая является дочерью Гермелина и через меть- Вьюгу Теплоуховой- внучкой Фемины. Таким образом, соединяются воедино 3 ведущие линии того времени: Кидай, Фемина и Гермелин.
От вязки Грозного Михайловой с Отвагой Теплоуховой(1953г.) получается Гяур Михайловой Е.Н.
С 1952 года начинают проводиться полевые испытания борзых собак по вольному зверю для выявления резвости и жадности собак.
В отчете о выставке 1957 года Б.Н. Арманд пишет о Гяуре Михайловой Е.Н. как об одном из основных производителей, отмечая то, что он является одним из 3х полевых победителей года, т.к. имеет диплом 3 степени.
В это время, видимо, возрастал интерес к породе, т.к. все больше и больше собак появлялось на выставках. Эксперты того времени пишут: «Порода в Москве стоит на очень высоком уровне и совершенно отлична от тех типов, которые выставлялись на выставках в последние годы до войны».
Но тесные инбридинги, получение прекрасного, породного и блесткого типа несло в себе и другую сторону. Слияние 3-х ведущих линий того времени сузило в породе число возможных комбинаций до минимума. Близился кризис.
В 1955 году осуществляется вязка Плутовки Зотовой Г.В. (о. Гермелин-м. Газа) с Гяуром Михайловой Е.Н. От этой вязки получается Загар Зотовой Г.В., Золушка и Злоим Милый Дроздовой.
В 1957 году на выставке отмечается несомненный интерес к этим собакам, несущим в себе большой сгусток великолепных кровей Кидая Комаровой, Гермелина и Фемины.
После Великой Отечественной войны, в Ленинграде работа с русской псовой борзой началась, как бы, заново. В.И. Казанский писал, то при ликвидации Энгельского (Саратовского) питомника в Ленинград были приобретены 3 дочери внука Фемины Грозного- Гроза, Ракета и Метель. Шалость Е.Ф. Дезор (Коротай Дивенский+ Шилка Энгельского п-ка). Производителями же, в основном, являлись Амур Энгельского питомника, Злоим (Милый) В.А. Дроздовой (Москва), Буян Лейбур.
Далее вязка двух однопометников Загара Зотовой и Золушки Дроздовой. От нее получаются Вьюга, Валдай Гилярова, Варяг Кватер, Стрепет Дроздовой.
Идет огромное накопление одних и тех же кровей, т.к. вязки осуществляются на тесных инбридингах.
В отчетах тех лет отмечаются достоинства этой работы, такие как вязка Валдая Гилярова с однопометницей Плутовки Зотовой Пургой Амелунг В.К., от которой получены Аснута Зотовой, Арагва Шимес, Аргунь Амелунг, Доля Крылова. Все однопометники отличались блесткостью, породностью и правильностью сложения.
Часто использовался и однопометник Валдая Гулярова- Варяг Кватер. И уже все реже и реже получались удачные сочетания. Шло сильнейшее нагнетание одних и тех же кровей в породе. Вариантов для освежения крови практически не было. Замкнутость разведения и нехватка племенного материала сказывалась и вот: согласно выкладкам и расчетам экспертов того времени- пора бить тревогу. Они пишут: «Тревожные сигналы на лицо! Кажется достаточно ясным является прекращение племенной работы с указанными кобелями…Порода чрезмерно заинбридирована и, находясь на грани переразвитости нуждается в прилитии свежих кровей!!!»
Б.Н. Арманд- 1962г.
И вот, опять удача! В 1962 году из Германии был привезен кобель Амур фон дер Кайзерплац В.С. Колпаковой. Своими корнями также уходящий в собак Першинской охоты. В 1963 году на выставке появляются первые его потомки от 3-х сук, две из которых дочери Валдая Гилярова, а третья – дочь его однопометника Варяга Кватер.
Амур дал небольшое, но хорошее потомство, к сожалению, в 1965 году он погиб. Среди детей и внуков Амура много собак, имеющих полевые дипломы. Щенки от этих вязок были с породными головами, длинными правилами и отличались общей породностью и блесткостью. Но практически все суки находились в родстве. Кровь Амура- этого прекрасного производителя внесла некоторую свежесть в разведение, но не могла решить всех накопившихся проблем.
Заглядывая в отчет 1964 года, обращает на себя внимание ринг кобелей и сук старшего класса- класса производителей:
от Загара Зотовой:
Валдай Гилярова и Варяг Кватер от Золушки Дроздовой;
Вьюга Прахова от Гайды Воронцова;
Пурга Вольског от волги Дроздовой;
от Валдая Гилярова (сын Загара):
Ураган Антонова, Доля Крылова, Умница Арбузовой;
Асунта Зотовой, Голубка Коблова, Аргунь Амелунг;
от Варяга Кватер (сын Загара):
Саян Бурхард, Завет Кватер, Змейка Бурхард.
И только один, как бы, посторонний, кабель Амур, Колпаковой, привезенный из Германии. Этот язык цифр убедительно доказывает заинбридированность и замкнутость в разведении московских борзых и вытекающие из этого последствия.
Некоторое освежение кровей в замкнутое разведение московских борзых вносит вязка Асунты Зотовой с Коротаем Губкина (Тамбов).
Эта вязка интересна тем, что здесь идет умеренный имбридинг на Гермелина и с другой стороны освежение крови через Метель Губкина (Саратовские собаки). От этой вязки получены Летка Володиной, Любушка и Любим Зотовой, Лада Маливиной. Эта вязка была повторена еще раз и от этой вязки были получены: Рубин Тихомирова, Родной Пронина, Рябинка Маливиной, Рогнеда Шевченко. В отчетах была отмечена однотипность всего полученного поголовья от этих двух вязок.
Отчет о выставке 1970 года: «Приходится писать опять о том же, о чем в последние 8 лет ежегодно пишется в отчетах: о необходимости прекращения нагнетания крови Валдая Гилярова и Валдая Кватер (двух однопометников), о невозможности вести подбор пар внутри секции… На данной выставке, как и всегда, не было ни одной собаки не несущей в себе крови этих собак»- Г.В. Зотова.
Трудный, очень трудный период с 1945 по 1972 годы- 27 лет- замкнутость разведения, чрезмерные инбридинги. Из-за рубежа приток крови был невозможен. Приходилось, видимо, постоянно лавировать на грани переразвитости породы, т.к. чрезмерное увлечение инбридингами ведет за собой не только закрепление каких-то желательных признаков, но и к проявлению накапливаемых нежелательных моментов в экстерьере, имеющихся в породе. Но тогда деться было некуда, и сохранять породу как-то надо было.
И вот, наступает период некоторого небольшого притока иностранных кровей. Я приведу здесь имена собак, безусловно, сыгравших роль в разведении, многие из них заложили линии или семейства.
В 1972 году в Чехословакии был приобретен кобель ГРИФО дар Каролингер фон Виннервальд. Он нес в себе старонемецкие крови. В 4, 5, 6, 7 коленах в его родословной было накопление питомников «Урал», «Рассвет», «Вергей», а, соответственно, он имел все те же корни, что Фемина МОО, Гермелин-Орел, Амур Колпаковой. Именно поэтому он так легко вошел в породу. Кобельэтот заложил определенную линию и дал прекрасное потомство. Его дети, внуки и правнуки отличались породностью и блесткостью. Всего один раз выехал он на полевые испытания по вольному зверю и сразу же получил диплом 2 степени.
АЛАН МИХАЙЛОВИЧ
И.Б. Соловьева- давал однотипных, крупных собак. Вот что о нем писал Эксперт Б. Арманд «Несомненный интерес представлял Алан Соловьева, вывезенный щенком из Финляндии. Этот кобель очень интересен своим происхождением и должен быть использован в племенной работе. К сожалению, травма задней ноги вряд ли позволит показать ему свои полевые качества».
Проследить все его поголовья трудно, т.к. эта собака вязалась достаточно много через декоративные клубы и статистики по ним нет. АЛАН обладал типом, слишком, отличным от типа собак Московского общества охотников и, видимо, потому стал «изгоем» того времени. Это была крупная, хорошо одетая шерстью собака. Никто, видимо тогда особо не задумывался над тем, что АЛАН был сыном прекрасной собаки Кипперс Михаэль Анджело, что за отцом АЛАНА стояли прекрасные английские собаки с хорошо закрепленным типом черных и черно-подпалых собак. Мать Алана, Заида была внучкой Яги не Норуа и правнучкой Удалого Вознесенского (Валдай Гилярова+ Сайга Вознесенского). В 5-6 колене через Чико Бризонка имела в своей крови достаточно большое накопление кровей питомников «Молодец», «Вергей», «Зильбергоф», «Рассвет», «Урал», а соответственно те же крови, что и «Фемина», «Орел» и «Амур». В помете «Алана» из всего помета лишь один щенок был черно- подпалого окраса, остальные все были муругопегие и бурматные. И, естественно, этот черно- подпалого щенка забрали в Англию как алиментного, т.к. только он родился в типе своего отца. Остается только сейчас пытаться поднять крови «Алана», но тогда когда они уходят в 5-7 колено это сделать достаточно трудно. Но, все-таки нельзя сказать, что это не получилось, т.к. через некоторых его потомков, именно 7-8 колене отчетливо проглядывается сильная кровь английского питомника «Кипперс». Отрадно и то, что удалось подтянуть их на основании того, что в некоторых родословных производителей, полученных позже, так в Эйк’с Кречете Т. Богорад, Корсаре с Неусштейна Соловьева, Сибари’з Лане имелась кровь 15 кратного английского Чемпиона Кипперс Михаэль Анджело. Так, например, Сибари’з Лана 6,6:6,6 зимбридирована на этого производителя.
Получилось не только подтянуть крови известнейшего питомника Англии- «Кипперс», но и закрепить их. Так многие заводчики борзых, увидевшие черных праправнуков «Алана» в России восклицают с удивлением-«откуда у вас «Кипперс» в России?!, ведь их в Англии, практически, потеряли.»
КРЫЛАТКА Г.В. Зотовой, привезенная примерно в то же время, черноподпалая сука, которая в своей родословной имела сгусток английских кровей тех же питомников, что и АЛАН МИХАЙЛОВИЧ-«Зомахли» и «Кипперс».
Увы, увы, увы… эту суку никогда не вязали, сейчас трудно представить почему, но уж очень она отличалась по типу от собак, которые «царили» в то время.
БУРХАН де КУСКОВО нес в себе часть американских кровей в сочетании с кровью швейцарского питомника де Норуа. Бурхан был правнуком Кречета Коблова (Буян Лейбур+ Голубка). Также Кумира Коблова и Петрушки Леванова. Имел крови питомников «Красное село», «Бергланд» и «Волга». Сам имел дефекты строения задних конечностей (спрямленные углы), что передавал некоторым своим детям. Наряду с этим давал очень красивые головы. Внуки этого кобеля, также имеют достаточно типичные для этой линии головы. Они уже далеко не так часто как дети имебт дефекты строения конечностей, но накопление его кровей и множественные инбридинги не него, по моему мнению, категорически, не нужны. При этом вновь начинают проявляться накопление спрямленных углов конечностей, причем сильнее всего это отражается в его потомках, как и он половый и половопегий окрасы.
Чемпион ФЕТИШ фон СМЕТАНКА привезен из Швейцарии, частично нес в себе крови питомника «Де Норуа» и питомника «Сметанка». Во втором колене у этого кабеля собаки питомника «Де Норуа», происходящие от Удалого Вознесенского, Мечты ЛОО (Варяг Кватер+ Метель ЛОО). Некрупный, с несколько облегченными конечностями кобель. Передавал эту особенность некоторым своим детям. При этом давал очень однотипное, узнаваемое потомство. Сам имел проблемы при вязках с суками, что передал своим детям. Некоторые кобели от него пустые, у некоторых имеются проблемы привязках, часть из них, не всегда после каждой удачной вязки имеют потомство. Такие же проблемы имеют и некоторые особи женского пола от этого производителя.
Чемпион породы ОСКАЛ де ПЕТИ – привезен из Франции. Он нес в себе достаточно много русской крови в сочетании с кровью питомника «Де Норуа». В 4 колене имел Грифо дер Каролингер фон Виннервальд, Кархая Кайзерпфальц. Имел крови Кречета Коблова. Являлся сыном Ласки Махровой (Клен Старковой и Каприза Савиной). Был небольшого роста, неказистый, с простой головой
Он дал хотя и малочисленное, но зато очень блесткое потомство, породное, всегда намного лучше себя. Этот кобель был прекрасным охотником.
Многократная Чемпионка породы БАРЫНЯ де НОРУА была привезена из швейцарского питомника «Де Норуа». Несла в себе крови питомников «Виннипег», «Слоновая». Имела в родословной Бабетту из Московского Хове (Кальвари Неусштейн+ Легина Жукова), Алана Московское Хове (Амур Кайзерпфальц+ Легина Жукова). Дала большое количество классных потомков. Все ее потомки, достаточно, однотипны. Этот тип она передала своим внукам. В ее семействе большое количество собак, имеющих высокое звание Чемпион породы и класс Элита. Собака эта несла в себе сильно заинбридированную кровь швейцарского питомника «Де Норуа» У.В. Труэб.
За счет этой сильной крови Барыня заложила свое семейство в России.
Два однопометника из Швейцарии ЭЙК’С КРЕТЧЕТ и ЭЙК’С КЕНЕЧКА. Имели прекрасные крови американского питомника «Фальконкраг», английские крови все тех же питомников «Кипперс» и «Зомахли», питомник «Колхуг». В 5 колене имели собак из питомника «Московское Хове» Алана (Амур Кайзерплац Колпаковой и Легина Жукова) и Бабетту (Кальвари Неусштейна и Легина Жукова). Насколько вы видите, Барыня де Норуа также имела этих собак у себя в родословной. Из известных в России зарубежных питомников эти два производителя имели также крови питомников «Сирхан», «Маумтаз Махал», «Шпрингрефельд». Кречет и Кенечка имели неинтересные, простые головы с пережабиной и несколько переразвитыми надбровными дугами. От КЕНЕЧКИ практически ничего не осталось, хотя она и имела потомство.
КРЕЧЕТ вязался очень активно, оставил после себя очень большое поголовье. К великому сожалению многим своим детям передал свою голову, во многих случаях высокопередость, некоторую вздернутость на ногах. Внуки его много лучше, но и в них в некоторых видна его голова. Он обладал очень сильной кровью. Но нельзя и не заметить, что в некоторых сочетаниях, как с Аданой Соловьева, с кровью Фетиша фон Сметанки, с Кровями п-ка де Норуа он давал правильное блесткое потомство.
ВАЛДАЙ Ковалева В. Нес в себе часть крови Барыни де Норуа, кровь Валдая и Вьюги Гилярова. В сочитании с кровью Барыни де Норуа, при сильных инбридингах давал ровное, хорошее потомство. При аутбридных вязках практически ничего после себя не оставлял. К сожалению этот кобель рано погиб.
Чемпион породы АРКАН АЭРО как у нас называли эту собаку или АЭРО з ГВЯЗДОЗБИОРУ АРГОНАУТУ- этот кабель происходил от польского кобеля, который в своей родословной имел известного польского кобеля Флорестана с Ларисова, крови питомника «Московское Хове», несколько раз известного и жившего у нас кобеля Грифо дер Каролингер фон Виннервальд, Легину Жукова, Загара Зотовой. Мать его Былина- Бэла, происходила от Бурхана де Кусково и Багряны Ковалева.
Имел достаточно большое количество вязок, но сказать, что после него кто-то из его детей продолжили его линию нельзя. Этот производитель часто своим детям передавал короткие излишне скошенные крупы. Иногда, передавал нарушение пигментации, что шло от его матери, которая была светло полового окраса и имела осветленную мочку носа, а также осветленную окантовку вокруг глаз.
Два однопометника из Швейцарского питомника «де Норуа»- Чемпион породы УРАГАН де НОРУА и ОТЛИЧКА де НОРУА. Вместе с кровью питомника «Де Норуа» имели все те же крови Валдая и Вьюги Гилярова.
Правильно сложенные, великолепные охотники. У Урагана из 5 вязок 12 классных потомков. Использовался из-за травмы очень мало. Отличка вязалась только один раз. Остается только надеяться, что в дальнейшем при правильном инбриденге на этих собак удастся сохранить эту кровь, что, в общем, при таком нешироком использовании, вызывает сомнение. Оба эти однопометника обладали исключительными рабочими качествами.
Остальные зарубежные производители или имели очень маленькое количество вязок, растворившиеся во времени, или не имели потомства вообще, так что сказать о них что-то определенное не представляется возможным.
Просмотрев в этом коротком образе так называемых иностранных производителей, можно отчетливо понять, что большинство этих собак так или иначе в 7-8-10 коленах замешаны на собаках рожденных в России, или имеют достаточное количество российских кровей.
Все эти собаки дали возможность установить определенные линии и семейства в породе, что дало в свою очередь большее количество вариаций для племенного разведения. А для заводчиков борзых- дум о сочетаемости кровей и типов.
К великому сожалению не все и не всегда знают как использовать тот «инструмент» (собаку), которая попадает в руки. Не все и не всегда, а даже, зачастую, редко кто старается вникнуть, заглянуть вглубь проблем разведения. Изучить породу досконально. Чтобы именно этим «инструментом» попытаться соединить ниточки разведения между прошлым и будущим. Чтобы получать потомство от своих собак лучше, чем их родители, ну уж, по крайней мере, не хуже.
Вот это и все, что мы имеем из, относительно, свежих кровей за период с 1972 по 1992 годы.
В наши же дни, буквально, хлынул поток иностранных кровей из-за рубежа. Часто привозят эти крови дилетанты, наивно полагающие, что все иностранное- это есть лучшее. Не стоит забывать, что процесс послереволюционного и послевоенного восстановления русской псовой борзой в России уже давно завершен! Что за это время порода успела перенести взлеты и падения и это, наверное, нормальный процесс. Что у нас в породе достаточно много имеется комбинаций, на которых, мы путем имбридингов и аутбридингов можем строить свое разведение. А, следовательно, не умно полагаться на «подарки» из-за рубежа, на непродуманный привоз. Можно привезти сколько угодно, откуда угодно, но так ли это нужно, так ли нужно многое из того, что мы имеем сегодня «оттуда». Может быть стоит задуматься, что многое может оказаться и плачевно вредным, т.к., практически, любой производитель, привезенный из-за рубежа является плодом правильной или неправильной, но уже точно заводской работы, а следовательно обладает сильной кровью, основанной на работе с инбридингами. А то можно то, о чем в начале века писал Князь Ширинский- Шихматов: «Разбить заводчиков на те или иные подразделения, так или иначе классифицировать их, как я это сделаю далее при обзоре собаководства за границей, значительно труднее, во-первых, потому, что заводчиков, в тесном смысле этого слова у нас крайне мало, во-вторых, потому, что лишь немногие из них ведут свое дело планомерно и с вполне определенном значением. »
Вот так наглядно, в Англии заводчики в посредственном кобеле Юнг-Феле определили настоящего отличного производителя. У нас же все боятся конкуренции и друг друга стремятся затереть. В Россию ежегодно приглашают других судей и часто невежественных, нередко по соображениям «домашнего» характера.
Мне думается, не стоит забывать, что диктаторами в разведении русской борзой являемся мы. У нас есть успехи, у нас есть собаки. А, следовательно, есть чем гордиться!!!
И все-таки мне хочется отметить, что многие производители, рожденные в России, созданные трудом, знаниями, умом и душой россиян, сыграли свою роль в становлении и развитии породы, несмотря на все лихие годы, которые сотрясали многие годы Россию.
Я убеждена в том, что порода едина во всех ее проявлениях «русского» и «иностранного», нельзя ее также делить на любительское и охотничье поголовье, что, время от времени, пытаются сделать некоторые эксперты и сейчас. Своими корнями она, так или иначе, уходит в необъятные просторы России. Существуют лишь различные точки зрения на племенное разведение в ней (о чем мы попытаемся поговорить в следующих публикациях).
Продолжение следует
Эксперт Инна Эстрина
